Феномен русской печали в творчестве Врубеля, Борисова-Мусатова и Коровина

Многие слышали о грустной русской душе или печальном взгляде, который выдает нас вне стен нашей страны, однако откуда взялся данный феномен?

Мне кажется, что это не просто грусть, не личная тоска художника, а что-то большее — дыхание времени, отражение души, которая ищет и не находит. Чтобы понять, откуда она берётся, нужно оглянуться назад, к романтизму, к тем дням, когда искусство впервые заговорило о сердце человека, а потом пройти через бурные годы перемен, что сотрясали Россию, и прислушаться к тому, как эти события вплетались в образы, рождённые символистами.

Романтизм, пришедший в Россию в начале XIX века, был как первый аккорд этой мелодии печали. Он принёс с собой жажду свободы, мечты о чём-то высоком, недостижимом, но в русских сердцах эти мечты быстро окрасились трагизмом. После наполеоновских войн, после того, как декабристы ушли на Сенатскую площадь и растворились в сибирских снегах, страна словно затаила дыхание. Пейзажи романтиков — то бурные, то задумчиво-тихие — будто шептали о разладе между человеком и миром. Эта интонация, эта щемящая нота, позже отзовётся в символизме, но уже с новой силой, с новым смыслом.

К концу XIX века Россия изменилась. Реформы, отмена крепостного права, первые фабричные дымы над городами — всё это будило надежду, но и разрывало привычный мир. Люди покидали деревни, теряли связь с землёй, с предками, и в этой суете нового времени рождалось чувство одиночества, утраты. Интеллигенция, читавшая Ницше, всё чаще задумывалась о вечном, о том, что лежит за гранью видимого. Символизм, пришедший из Европы, в России стал способом говорить о душе, но по–особенному.

Мне кажется, что творчество М. А. Врубеля и работы В. Э. Борисова-Мусатова и К. А. Коровина, которые переняли его характер и чувства, можно отождествлять образом демона, но не в прямом религиозном понимании. Например, печаль в картинах Врубеля, где его герои смотрят с такой болью, что кажется, они знают все тайны мира, или в призрачных усадьбах Борисова-Мусатова, где время словно застыло, — это не просто настроение. Это голос эпохи, которая чувствовала, как под ногами дрожит земля. Все это по-особенному пронзительно отзывается в душах людей и отражает российский культурный код.