Курс охватывает всю истории архитектуры: от древности до новейших течений. Слушатели научатся различать стили и эпохи, видеть логику художественных решений, понимать, как архитектор мыслит и вызывает у нас эмоциональный отклик. Первые три лекции курса задают его концептуальную рамку, а затем мы будем двигаться по таймлайну, то есть, хронологически. Архитектура предстанет как отражение человеческой мысли, меняющихся представлений об идеальном мире, и как вид искусства, доставляющий эстетическое наслаждение.
Ордер и арка
Эти два элемента стали основополагающими конструктивными и эстетическими принципами архитектуры. Греческая ордерная система (дорический, ионический, коринфский) с ее строгими пропорциями и антропоморфной логикой (колонна как метафора человеческого тела) определила западный канон красоты. Римляне, освоив арку (через этрусков), совершили технологический прорыв: аркады, акведуки и своды позволили создавать масштабные пространства (Пантеон, Колизей). Интересно, что сочетание ордера и арки стало визитной карточкой ренессансной и классицистической архитектуры (Браманте, Палладио), а в XIX веке этот дуэт использовали даже в инженерных сооружениях (вокзалы, мосты). Сегодня эти элементы переосмысляются в цифровую эпоху — например, параметрические «арки» Захи Хадид или деконструированные ордера Даниэля Либескинда.
Масса и пространство
Диалектика массивности и пустоты — ключевой вопрос архитектурной композиции. Древние культуры (Египет, Месопотамия) делали акцент на монументальной массе (пирамиды, зиккураты), тогда как греки впервые уравновесили объем и пространство (агора, театры). Готика, используя каркасную систему, «растворила» массу в свете, а барокко (Борромини) динамизировало пространство криволинейными формами. Модернизм (Мис ван дер Роэ) довел эту идею до абсолюта: «меньше — значит больше», стеклянные плоскости стирали границы между интерьером и экстерьером. Современные технологии (навесные фасады, композитные материалы) позволяют создавать здания-«призраки», где масса почти неощутима (например, Лувр в Абу-Даби).
Сакральное и профанное
Архитектура всегда отражала дуальность священного и мирского. Храмы Древнего Египта (Карнак) и месопотамские зиккураты моделировали космос, отделяя сакральное пространство ритуала от профанного мира. В христианской традиции базилика (а затем собор) становилась «небесным Иерусалимом» на земле, а ренессансные церкви (Брунеллески) математически воплощали божественную гармонию. В XX веке сакральность переосмыслили: Ле Корбюзье (капелла в Роншане) использовал грубый бетон для передачи духовности, а Тадао Андо (Церковь Света) превратил простые формы в медитативное пространство. Парадоксально, но сегодня некоторые сакральные качества часто присущи светским зданиям (музеи, библиотеки), границы становятся проницаемыми.
Древний мир и Античность
От мегалитов Стоунхенджа до Парфенона — эволюция архитектурного мышления. Крито-микенская культура (Кносский дворец) экспериментировала с планами, а египтяне довели до совершенства осевую композицию. Греки создали теорию ордеров и полисной застройки, римляне — технологическую базу (бетон, купол) и типологию общественных зданий (термы, амфитеатры). Интересно, что античные принципы (симметрия, золотое сечение) остаются актуальными, но сегодня их реализуют через алгоритмы.
Средние века и Ренессанс
Романские замки (массивные стены, узкие окна) выражали идею защиты, а готические соборы (Шартр) — устремленность к небу. Ренессанс (Брунеллески, Альберти) вернул античную рациональность, но добавил перспективу и пропорции, основанные на человеческом теле. Микеланджело (собор Св. Петра) и Палладио (виллы) создали язык, который определил европейскую архитектуру на века.
Барокко и рококо vs. классицизм и ампир
Барокко (Бернини, Борромини) — это театральность: кривые фасады, иллюзорные эффекты, игра света. Рококо (Оттоновский Амалиенбург) добавил камерности и изящества. В ответ классицизм (Мансар, Габриэль) предложил строгость линий, а ампир (Персье и Фонтен) — военизированную эстетику империи. Этот конфликт стилей повторился в XX веке (постмодернизм vs. минимализм).
Историзм и ар-нуво
XIX век после ампира и до появления ар-нуво — это время эклектики и историзма, обращения к прошлому; сначала в русле романтических исканий основ национального самосознания, затем в как археологически точное воспроизведение истории архитектуры: копировали готику, ренессанс, барокко, древнеегипетский, русский и мавританский стили. Ар-нуво (название, бытовавшее в франкофонных странах) отверг такой позитивистский подход, создав «органический стиль» с плавными линиями, лучше приспособленными к выражению духовных исканий. В России это направление назвали модерном, в Австрии — сецессионом, в Германии — югендстилем.
Ар-деко и неоклассика после Первой мировой войны
Хотя большинство учебников подают историю архитектуры ХХ века прежде всего как историю модернистской революции, в период между мировыми войнами в мире доминировали не столь радикальные направления неоклассика и ар-деко. Приверженцы неоклассики, придерживаясь консервативных позиций, были настроены на точное воспроизведение античных и ренессансных канонов. Архитекторы и дизайнеры ар-деко редуцировали исторические мотивы, приспосабливая их к новому веку, где царили геометризм, роскошь (часто всего лишь имитируемая) и скорость.
Модернизм и экспрессионизм
Модернисты, ярко проявившие себя начиная с 1920-х годов, отрицали возможность применения исторического декора, но отнюдь не логику исторического процесса как такового. Напротив, они считали необходимым вернуться к изначальным принципам, например, к настоящему смыслу ордерных систем, отражающих работу архитектурных конструкций (Ле Корбюзье), или к тем временам, когда роли художника-творца с одной стороны, и умелого ремесленника с другой, гармонично сочетались в одной гениальной личности (Баухаус и ВХУТЕМАС). Вместе с тем, крайним идеям функционалистов («форма следует функции») противостояли экспрессионисты, выступавшие за сохранение и развитие связанных с психологией восприятия требований художественной выразительности.
Брутализм и «мисовский стиль» после Второй мировой
После Второй Мировой войны ар-деко и неоклассика — стили «с колоннами» — оказались дискредитированы тем, что нравились вождям тоталитарных режимов. Модернисты оказались единственными, кому можно было поручить архитектурное проектирование, от частных загородных домов до целых городов. Однако сами они чувствовали, что следование старым заветам функционалистов и создание множества «коробок из стекла и бетона» уже не соответствовали потребностям культуры в выражении идей и эмоций. Так появились два полюса: брутализм (Элисон и Питер Смитсоны, Ле Корбюзье) — практичность, честность материала, грубая фактура необработанного бетона; и, условно, «мисовский стиль» (Мис ван дер Роэ) — огромные кристаллы из заключенных в металлический профиль стеклянных поверхностей.
Неоклассика модернизма и Modern movement
Согласно концепции Чарльза Дженкса, в скоре после Второй Мировой войны в архитектуре сформировались три основных русла — постмодернизм, хай-тек и поздний модернизм, продолжающий в целом линию, начатую в межвоенное время. Однако даже верные продолжатели традиций ранних Миса, Корбюзье и Баухауза не могли время от времени не обращаться к пафосу неоклассики, хотя и обходясь по прежнему без повтора канонических ордерных элементов.
Хай-тек и постмодернизм
Начиная с 1950-х годов идея Гегеля о массе и пространстве как о базовых элементах архитектурного образа начинает прокламироваться в творческих многочисленных манифестах. Пространству, особенно внутреннему, придают особое значение. В том числе это привело через два десятилетия к появлению стиля хай-тек, когда здание как бы выворачивается наизнанку, выставляя на всеобщее обозрение несущие конструкции и коммуникации. Параллельно родилось еще одно яркое направление — пост-модернизм, вернувшее на фасады и в интерьеры привычный всем ордер и другие, казалось бы, навсегда оставшиеся в истории элементы, но теперь в иронической интерпретации и с двойным смысловым кодированием.
Деконструктивизм и параметризм
Свои классификации современных стилевых направлений (в принципе, не оспариваемые архитектурными критиками), Чарльз Дженкс закончил особым финальным текстом, написанным уже в последние годы. Он называется «Новые парадигмы в архитектуре» и посвящен влиянию на творческие процессы наук о сложных системах, таких, как фрактальная геометрия и математика странных аттракторов. Именно таким образом можно объяснить, например, появление феномена параметрического проектирования (Заха Хадид, Патрик Шумахер). Параллельно с этим развивается деконструктивизм, в некотором смысле визуализация положений одноименного философского учения Жака Деррида.
Открытые занятия курса:
Экскурсия по центру Москвы и практикум по анализу памятников архитектуры.
Посещение проектной мастерской и дискуссия с Дмитрием Быковым о новейших тенденциях в архитектуре
Тема панельной дискуссии «С колоннами или без? Классика и современность в архитектуре»
